— Давид Георгиевич, что происходит на данный момент с онкологическими болезнями — их стало больше?
— Существует миф, что смертность от злокачественных опухолей растет. Это неправда. Смертность от злокачественных опухолей понижается во всем мире, в том числе и в России. Это происходит до этого всего благодаря понижению заболеваемости раком легкого и раком желудка.
— Вы не один раз говорили, что курение — одна из основных обстоятельств злокачественных новообразований, в данной связи насколько важен был запрет на курение в публичных местах? Какие еще меры по борьбе с курением нужны?
— Профилактика раковых заболеваний — это предупреждение досрочной смертности. Все мы умрем от старости либо еще каких-либо обстоятельств, но профилактика дозволяет предупредить досрочную смертность, и в нашей стране это чрезвычайно принципиальная неувязка. Во всем мире понижается распространенность табака, а конкретно сигарет — хотя эпидемия табакокурения, начавшаяся еще в Первую мировую войну, все еще продолжается. Но тем более курение сигарет во всем мире снижается. В Рф тенденция к снижению табакокурения началась не так давно, это, непременно, положительный момент. У нас принят полностью адекватный, на мой взор, закон «Об охране здоровья людей от действия окружающего табачного дыма и последствий употребления табака», что и привело к началу понижения распространенности курения. Основная мера, которая — умопомрачительно, но факт! — работает, — это ограничение курения в публичных местах. Это принципиально, потому что, во-1-х, мы ограждаем некурящего человека от влияния пассивного курения, а во-2-х, эта мера ограничивает и курящего — он меньше курит, ему лень идти на улицу. Этот закон ориентирован на то, чтоб посодействовать курящему меньше курить и в итоге кинуть курить совсем.
Еще принципиальной мерой по ограничению курения является запрет на продажу табака людям моложе 18 лет, также ограничение мест реализации — чтоб сигареты не продавались в каждом ларьке, на каждом шагу. И в конце концов, чрезвычайно принципиально увеличение акцизов. Ценовой фактор влияет на человека — и в мире это наиболее действенный способ.
— Ежели говорить о выявлении онкологических заболеваний на ранешних стадиях: женщинам, у каких в роду были случаи заболевания раком молочной железы и яичников, рекомендуется проходить тест на наличие мутаций в генах BRCA-1 и BRCA-2, «отвечающих» за высшую возможность появления рака такового типа. Но представим, такие мутации выявлены — что делать далее?
— Во-1-х, отмечу, что лаборатории для прохождения такого теста нужно выбирать чрезвычайно серьезно. В данной сфере уже начался большой «бизнес». Ежели же итог положительный, есть две функции: оперироваться и удалять молочные железы либо наблюдаться. Ежели женщина прошла все этапы собственной репродуктивной жизни — родила малышей, то, естественно, нужно мыслить о операции. Но, конечно, операция — это чрезвычайно непросто, все равно это калечит. Я лично предпочитаю наблюдение, прицельное и суровое. При этом наблюдаться необходимо почаще, чем дамам без наследственности, — проходить маммографию не раз в два года, а каждые полгода и, не считая того, проводить ультразвуковое исследование и по мере необходимости МРТ.
— Разъясните, пожалуйста, ситуацию с онкомаркерами — вправду ли они никак не могут употребляться для ранешнего выявления рака?
— Никогда те онкомаркеры, которыми мы обладаем, не считая простатического специфического антигена (ПСА), не рассматривались как инструмент раннего выявления рака. Это чрезвычайно ценные маркеры — но для мониторинга течения заболевания. Человек захворал, у него высочайший тот либо другой маркер, соответствующий для той либо другой формы рака, его прооперировали — этот маркер должен свалиться. Ежели не свалился — есть подозрение, что опухоль есть кое-где в другом месте, и ее отыскивают и вылечивают. Ежели маркер низкий — все в порядке, ежели увеличился — означает, заболевание прогрессирует и нужно принимать конструктивные меры. Но, повторяю, никогда маркеры не были тестами для ранешнего выявления. Наиболее того, и ПСА тоже уже не рассматривается как достаточно специфичный маркер, так как он растет и при доброкачественных заболеваниях простаты.
— Какие способы скрининга необходимо проходить, чтоб выявить на ранешних стадиях раковые заболевания?
— Для дам это до этого всего издавна известное цитологическое исследование мазка с шейки матки — этот скрининг уже принес чрезвычайно отличные результаты, так, а именно в Финляндии рака шеи матки уже практически нет, потому что его выявляют на стадии предрака. Дальше, маммографический скрининг. Но здесь есть тривиальная опасность гипердиагностики — с ростом чувствительности способа диагностики стали выявлять такие новообразования, которые не являются злокачественными и клинически не небезопасны. Конечно, это не говорит о том, что не нужно проходить маммографическое исследование — это говорит о том, что спецы должны быть информированы. Но я боюсь, что таковых специалистов незначительно.
Есть и новейший способ — тестирования на вирусы папилломы человека (ВПЧ), которые являются предпосылкой фактически 100% рака шеи матки. Этот метод наиболее специфичен, на него, в отличие от цитологии, человеческий фактор не влияет. А вообще нужно вакцинировать от ВПЧ девченок и мальчишек, мы рекомендовали с 13 лет, американцы на данный момент советуют с 11 лет. Вакцинирование — новейший шаг профилактики злокачественных болезней. На данный момент появились 9-валентные вакцины, которые покрывают практически все типы высочайшего риска ВПЧ. И уже получены данные, что вакцина предупреждает развитие предраковых конфигураций в шее матки.
И, естественно, После 55 лет нужно проходить сигмоидоскопию либо колоноскопию для выявления предраковых полипов либо колоректального рака на ранней стадии. Это неповторимый способ, который приведет к значительному понижению заболеваемости и смертности от колоректального рака: ежели выявляются предраковые полипы, их убирают. В предстоящем эндоскопическое исследование нужно повторять с рекомендованной доктором регулярностью. Ежели при первом исследовании ничего не обнаружено, его нужно повторить через 10 лет — и все, история на этом заканчивается. После чего в принципе можно запамятовать о раке толстой кишки.
— Вы упоминали в одном из интервью о связи питания и возникновения раковых заболеваний, при этом не только лишь желудочно-кишечного тракта. Но связь здесь неочевидна.
— Связь как раз очевидна: рак молочной железы, например, является гормонозависимым, и ежели есть много жирных продуктов либо много мяса, половых гормонов будет больше. Возьмите американцев: их так называемое питание западного типа включает (по последней мере включало) в себя много мяса и животных жиров. Это влияет на гормональный уровень, малыши рано созревают. Рак молочной железы, кроме остального, связан также с чертами репродуктивной системы. В глухих провинциях Китая менструации у девченок начинаются в 15–16 лет, в США — в 11–12. Раннее начало менструации является фактором риска. Позднее пришествие климакса — также фактор риска. Чем дольше ты подвергаешься влиянию собственных внутренних эндогенных половых гормонов, тем у тебя выше риск развития рака. В связи с сиим суровым фактором риска является гормонозаместительная терапия в менопаузе. Старенькые противозачаточные пилюли, в составе которых доминировали дамские половые гормоны, эстрогены, увеличивали риск и рака матки, и рака молочной железы. На данный момент они практически безобидны. Но вот гормонозаместительная терапия остается фактором риска, и о этом должны знать гинекологи и эндокринологи, назначающие ее дамам в климаксе.
— Люди живут все подольше, как правдиво утверждение, что «каждый доживет до собственного рака»?
— Рак — болезнь среднего и пожилого возраста. Главные формы рака приходятся на возрастной период 45–70 лет. После причинами погибели в основном является уже не рак, а другие заболевания, а именно склероз сосудов головного мозга, заболевание Альцгеймера, приобретенные легочные заболевания и т. д.
— Есть генетические испытания, определяющие возможность разных видов рака, но далеко не постоянно реализуется самая высочайшая возможность, и, напротив, низкая вероятность не значит, что заболевание не разовьется. Получается, что на сто процентов мы себя все равно не обезопасим?
— Давайте подойдем с иной стороны: влияние причин риска на появление рака вероятностное. Курящий человек необязательно заболеет формами рака, предпосылкой которых является курение. Для реализации предпосылки в следствие необходим ряд доп причин, критерий. Свою роль играют генетические причины, которые без курения могут никак не влиять на риск, но, когда человек курит, происходит взаимодействие наружных и внутренних причин, в данном случае курения и генетического полиморфизма (генотипа). Ежели существует некий на генном уровне относительно неблагоприятный фон, то при курении риск значительно увеличивается.
— На данный момент много молвят о таргетных продуктах для лечения рака, о иммунной терапии. Можем ли мы ждать серьезного прорыва в лечении онкологических болезней?
— Имеет место большой прогресс, в особенности в иммунотерапии. Этот способ исцеления существует издавна, но сейчас появилась новенькая парадигма: блокируются те элементы иммунной системы, которые заблокируют Т-клетки — клеточки, являющиеся главным инвентарем борьбы иммунной системы с раком. В этом направлении достигнуты колоссальные успехи, особенно в лечении меланомы — это тяжелое болезнь, смертельное, ежели его впору не лечить, и на данный момент обрисовывают целые серии нездоровых, которые фактически излечились, 5–10 лет живут без рецидива. Но какие-то нездоровые отвечают на исцеление, при этом фантастически хорошо, а какие-то нет, и пока неясно почему.
Что все-таки касается таргетной терапии, то она казалась чрезвычайно действенной, но незначительно разочаровала. Таргетная терапия нацелена на определенные генные конфигурации, которые происходят в опухоли. Эти препараты эффективны на первой фазе исцеления, но позже опухоль меняется. Мы идем на мишень, которую выявили, но возникают новейшие мутации и соответственно новейшие мишени, и угнаться за сиим чрезвычайно тяжело. Нет таргетных фармацевтических средств для всех возможных генетических вариантов, развитие резистентности — основная неувязка таргетной терапии. Препараты чрезвычайно дорогие, и химиотерапевт, терапевт-онколог должен чрезвычайно отлично знать, для чего он назначает этот продукт.