Даже беглый взор на страну указывает, что Слюняев прав. Лишь не в том смысле, что нам нужно расселять людей вдоль границ и у морей, а в том, что данной нехитрой идеей руководствовались российские сотки годов назад.
Ну и школьный курс географии 9-го класса учит нас, что в Рф есть две главные зоны расселения: «основная зона», размещающаяся по всей европейской местности «за исключением Севера», а потом сужающаяся и тянущаяся полосой по югу Сибири и Далекого Востока, и «зона Севера». В «основной зоне» живет 133 млн человек, притом что занимает она менее трети страны. Другими словами 1-ая задачка, поставленная Слюняевым, можно огласить, выполнена. Южная граница — на замке. Густонаселенные приграничные Челябинская, Новосибирская области, Алтайский край накрепко прикрывают «внутренние» русские земли на границе с Казахстаном, а подавляющее число обитателей русского Далекого Востока живет конкретно в приграничной с Китаем зоне вдоль Транссиба.
Лишь поставив задачку расселения по пограничному югу и приморским территориям, министерство уже может отчитаться о ее выполнении. Приятно, когда правительство работает настолько оперативно и удачно. На этом можно было бы и успокоиться, но Слюняев в лучшем стиле Капитана Очевидность предложил воплотить проект, чтоб в и без того 600-тысячных Барнауле и Владивостоке народу жило бы больше, чем в 20-тысячных Эвенкии и Корякии. Для «континентальной части» либо «Севера РФ» в терминологии учебника географии для 9-го класса министр дает «вахтовое освоение». И утверждает, что «другого варианта нет».
А вот с сиим согласиться уже труднее. Хотя бы поэтому, что вахта — это не развитие. Вахтой нельзя развивать местность, вахтой можно извлекать что-то из недр. Вахта — постоянно экстенсивный путь. Либо единственный путь там, где жить по климатическим причинам нельзя. Другими словами на Новейшей Земле, например, где есть богатые полиметаллические месторождения, но не условия для людской жизни.
Полностью «континентальный» Якутск был основан русскими казаками в 1632 году, задолго до Питера, Новороссийска, Мурманска и остальных «приморско-приграничных» городов. И конкретно из Якутска начала разворачиваться дальневосточная экспансия Рф, приведшая к российско-китайской границе по Амуру, к возникновению Петропавловска-Камчатского, Владивостока, Благовещенска, строительству Транссиба и БАМа. Существование самого большого северного городка мира Норильска превратило окружающий одичавший и прохладный «континент» в развитый промышленный район, работа которого не сводится лишь к производству никеля и меди. Если б Норильск не стал суровым городом, а остался бы вахтовым поселком при рудниках и заводе, не было бы открыто Пеляткинское газовое месторождение, ну и сам «Норникель» не был бы предприятием такового масштаба.
Приблизительно о этом говорил и иной спец по региональному развитию, пусть не имевший ранга министра. И. В. Сталин так анализировал опыт освоения Калифорнии: «С самого начала россыпи Северной Калифорнии разрабатывались старательским трудом. Старательский труд должен сыграть огромную роль и у нас. Потом туда стал просачиваться капитал, не только лишь маленький, в форме объединенных артелей старателей, да и большой, почти всегда банковский, создавший большие компании капиталистического типа, акционерные общества, рудники и т. д. и вытеснявший старателей. Вокруг золотодобычи, золотой индустрии вырастали мастерские, фабрики, фабрики, прокладывались дороги, создавался транспорт, компании, конторы, банки, застраивались целые городка. С развитием золотой индустрии этот одичавший край перевоплотился в край культурный и обжитой».
Прошу прощения за необъятную цитату, но она дает полное представление о том, как лицезрели развитие неразвитых, «континентальных» территорий Рф каких-либо полста лет назад и ранее. При желании, подобные цитаты можно отыскать у Витте и Столыпина, а при большем желании и плотной работе с источниками — и у якутского воеводы Францбекова, кредитовавшего, как на данный момент произнесли бы, «перспективный стартап» казачьего командира Ерофея Хабарова по завоеванию Даурской земли, сегодняшнего Приамурья. И нельзя не отметить, что полностью всё, что было изготовлено в Сибири и на Далеком Востоке за крайние 400 лет, делалось конкретно в описанной Сталиным логике.
Ну и нынешнее развитие дальневосточных территорий, уже имеющиеся либо проектируемые точки роста идут конкретно сиим методом. Программа комплексного развития Южной Якутии, выросший практически за несколько крайних лет на базе Покровского золотого месторождения металлургический кластер в Приамурье с его ГОКами, производящими титаномагнетитовый и ильменитовый концентраты, почти все остальные проекты, связанные с недропользованием, — идут в чисто русской логике освоения земель.
Вообщем инициативы по разведению понятий «освоение» и «социальное развитие» местности стают очень небезопасной тенденцией нынешнего момента. Ежели Слюняев дает для Далекого Востока «вахту», то остальные специалисты идут далее и начинают дискуссировать возможность развития месторождений на Далеком Востоке вообщем без людей — при помощи ботов. При всей утопичности и неадекватности при нынешнем состоянии технологий данных идей нельзя не отметить, что мысль о том, что Далекий Восток необходимо заселять, становится все наименее и наименее симпатичной и для чиновников, и для «экспертов», снабжающих их идеями и решениями.
«Вахта» безусловно нужна. Но вахтовики — это старт освоения, 1-ые шаги на новейшей земле. Вокруг вахтовок возникнут неизменные поселки, по истощении месторождений люди находят месторождения новейшие либо совсем остальные методы экономической активности. Так возникают городка. Не верите — почитайте историю Екатеринбурга и Барнаула, Урала и Кузбасса. Для Рф XVII века Урал либо Алтай были более далекими окраинами, чем нынешнее Забайкалье и Далекий Восток. И этот старт был пройден уже в XIX–XX веках.
Нам необходимы новейшие городка на Далеком Востоке. Развитие — это люди. Вне людского общества, вне жизни людей, вне семьи и малышей, вне людского труда, вне человечьих учреждений — больниц, школ, институтов, стальных дорог и аэропортов — нет не быть может развития. Обрекать 70% местности страны на жизнь без развития — нелепая расточительность.
Мы должны отдавать для себя отчет, что или мы решим делему «избыточности» территорий Рф через заселение этих территорий, или местности будут безизбежно потеряны. «Ведь ни одна страна в мире сравниться не может с нашей Восточной Сибирью, Забайкальем, Якутией и Далеким Востоком» — так писал в 1930-е годы начальник треста «Главзолото», профессиональный инженер Серебровский, чьими усилиями было основано множество городков и поселков. И хорошо бы сегодняшнему поколению чиновников понять, что Далекий Восток и Сибирь имеют не только лишь колоссальный потенциал, да и колоссальный опыт освоения и опираться при формулировании уникальных идей и концепций все-же нужно на него, а не на абстракции, в какие бы прекрасные презентации ни могли быть они упакованы.