Геннадий Иосифович, не преувеличиваем ли мы влияние цен на нефть на нашу ежедневную жизнь? Нужно огласить, что из всех отраслей нашей индустрии лишь нефтегазовый комплекс и металлургия сейчас работают довольно удачно и наращивают объемы.
Но, обычно, идет речь о ценах на мировом рынке, о своих внутренних ценах мы даже не знаем.
А между тем внутренние цены оказывают на наше благосостояние еще большее влияние. От их, к примеру, впрямую зависит стоимость бензина на заправках.
Да, за крайние несколько месяцев стоимость нефти на глобальных рынках значительно снизилась, но нужно осознавать, что русский бюджет формируется в рублях, и общий рублевый доход остался на прежнем уровне. В любом случае я не считаю, что предстоящее понижение цены на нефть будет иметь для нас с вами какие-то трагические последствия бюджет может недополучить какие-то средства, но это не так трагично, как кому-то может показаться.
Судя по открытым данным, добыча углеводородов занимает в структуре индустрии и ВВП страны приблизительно пятую часть.
Откуда тогда взялся миф о нефтяной игле, на которой посиживает наша страна? Да, все правильно.
Но здесь необходимо глядеть структуру ВВП.
Ежели толика так именуемой нематериальной сферы (то есть сервисы, торговля и так дальше) составляет в этой структуре приблизительно 50–60%, то ни о какой нефтяной игле не быть может и речи. Я думаю, что это заблуждение про иглу зародилось в те времена, когда наших фаворитов по экономическим вопросцам консультировали забугорные спецы.
Мы много раз говорили, что это некорректно. Даже Герман Греф, выступая на Гайдаровских чтениях более одного года назад, произнес, что нам нужно прекратить говорить о нефтяной игле...
Сейчас я бы высказался так: необходимо радоваться, что у нас есть такие ресурсы.
Это не проклятье, а благо. По наличию самых различных ресурсов и полезных ископаемых Россия одна из богатейших государств мира.
Почему конкретно нефть и газ стали для нас важнейшими?
Нам подфартило, Россия одна из немногих государств, связывающая свое собственное экономическое развитие и благополучие с собственными ресурсами, а не с чужими.
Приблизительно половину добываемой сырой нефти и значительную часть нефтепродуктов мы отправляем на экспорт. Чем мы можем заменить нефть и газ в плане экспорта?
К сожалению, ничего другого, что мы могли бы предложить миру, у нас нет.
Толика Рф на мировом рынке минеральных ресурсов составляет приблизительно 9%, а, к примеру, машиностроения меньше 1%. Так, может, нам стоит эффективнее применять это преимущество и влиять на мировые рынки? На нашу страну приходится только четверть мировой торговли нефтью, потому мы не можем влиять на ценообразование.
А вот сделать нас наименее зависимыми от ценовых колебаний мы могли бы. Но для этого необходимо всю нефть перерабатывать в России. Нефть и газ сами по для себя не могут быть драйверами роста нашей экономики в силу целого ряда обстоятельств.
Во-1-х, сейчас недостатка на рынке нефти нет во многом благодаря тому, что америкосы (США одни из огромнейших потребителей углеводородов) за крайние пару лет прирастили свою добычу наиболее чем на 150 миллионов тонн в год. Такое повышение стало вероятным благодаря сланцевой нефти и жидким углеводородам, добываемым совместно со сланцевым газом.
Во-2-х, на рынок опять вышла иракская нефть. Иракцы пока не достигли тех размеров, которые были ранее, но худо-бедно свои 160 миллионов тонн добывают.
В-3-х, необходимо учесть скорую отмену санкций в отношении Ирана на данный момент страна добывает 170 миллионов тонн, а было время, когда добывала 280 миллионов тонн в год.
А что происходит с газом?
Мы разве не самая передовая в этом смысле страна?
То же самое, что и с нефтью!
В мире добывается приблизительно 3,3 триллиона кубических метров газа, из их на нашу долю приходится 640–660 млрд кубометров. Но беря во внимание, что экономика Европы стагнирует, роста употребления газа не наблюдается.
А со строительством газопровода на Восток мы сильно отстали (я об этом говорил больше 20 годов назад, и инициатива еще тогда исходила от китайцев).
Я считаю, что драйвером роста русской экономики быть может лишь нефтегазохимия.
В качестве примера можно привести этот же Китай.
За крайние пару лет китайцы серьезно занялись развитием этого сектора, стали строить нефтеперерабатывающие компании. В итоге в 2014 году размер нефтехимического сектора составил 1,4 триллиона баксов, а это порядка 20% ВВП страны и 30% промышленного производства Китая.
В США размер сектора в прошлом году составил наиболее 700 млрд баксов. А у нас меньше 80 млрд баксов...
Есть у нас программа развития нефтехимической индустрии, но она готовилась пару лет назад и не учитывала сложившиеся на данный момент происшествия, ее необходимо пересмотреть. Другое направление сжиженный природный газ (СПГ), это верно, но мы снова немножечко опоздали.
Дело в том, что почти все страны (Катар, Австралия и другие) приняли программы роста собственных мощностей по выпуску СПГ. Ежели сейчас предложение на рынке приблизительно 300 млрд кубических метров, то после 2020 года эта цифра удвоится.
Потому, ежели мы успеем попасть в эту нишу, мы выиграем, ежели нет никому наши фабрики по сжижению газа будут не необходимы.
Как, по-вашему, обязана развиваться ветвь далее? Ежели говорить о экономических качествах, то, на мой взор, нужно мыслить о увеличении налогооблагаемой базы и поддержке малого бизнеса в нефтегазовой отрасли.
Сейчас в России наберется не больше 200 таковых компаний.
В США их 8–10 тыщ, они добывают наиболее 40% нефти и более 50% газа.
Необходимо принимать закон о развитии малого и среднего бизнеса в нефтяной и газовой отраслях. Как указывает опыт (в том числе и наш), малый бизнес наиболее эффективен.
А сейчас малые компании развиваются лишь в Татарстане (есть определенные подвижки в этом направлении в Ульяновской и Томской областях), где 20% добываемой республикой нефти приходится на малые и средние компании.
В целом по стране эта цифра не превосходит 2%. У нас простаивают 25–30 тыщ скважин, они числятся нерентабельными.
Я считаю, что необходимо допустить малые компании до таковых скважин, чтоб они могли дополнительно добывать приблизительно 10–15 миллионов тонн нефти в год.
Это и резервы, и база для налогообложения, и рабочие места.
Вы уже упомянули о ценах на бензин. В этой связи вопросец, который, наверняка, интересует всех: почему, когда нефть дешевеет и на внутреннем, и на глобальных рынках, стоимость бензина в России остается на том же уровне, а иногда и возрастает?
Так как у нас совсем отсутствует политика ценообразования.
Во всем, не только лишь в нефтяных делах. Ежели поглядеть, из чего же состоит стоимость бензина на заправке, вы увидите, что 60% это налоги, меньше 10% стоимость нефти, 7% переработка, остальное транспорт, маржа добывающей компании и маржа заправки.
Не считая того, нельзя забывать и о так именуемых побочных сборах к примеру, стоимость лицензии на право торговать на заправке, сертификат пожарной сохранности и так дальше. Осознаете, нам нужны точные и понятные правила игры, которые обязано устанавливать правительство.
Заместо этого у нас Налоговый кодекс изменяется пару раз в год. В декабре прошедшего года Минфин протолкнул налоговый маневр.
Мы выступали резко против.
В итоге эта мера привела к тому, что стоимость бензина на заправках возросла. Почему?
Так как таможенную пошлину уменьшили, а налог на добычу нужных ископаемых (НДПИ) прирастили.
Но НДПИ это наш с вами налог, а таможенная пошлина это растраты тех, кому мы продаем сырье.
И вместо того, чтоб установить налог для покупателей, мы установили налог на продавцов. В конечном итоге мы имеем то, что имеем, стоимость бензина на заправках в текущем году возрастет на 10%. Я вообщем считаю, что вся налоговая конструкция нефтегазовой отрасли совсем неэффективна, она не провоцирует развитие.
Да, сейчас компаниям предоставляются какие-то льготы (в зависимости от проницаемости, пористости и других черт пласта, влияющих на дебет скважины и, как следствие, на себестоимость добычи), но такие шаги несут в себе коррупционные опасности.
Какое влияние на нас оказала так именуемая сланцевая революция и чего ожидать от данной технологии в будущем?
На нас, россиян? Пока никакого влияния эта разработка на нас не оказала.
Она повлияла на американцев в США существенно возросла добыча сланцевого газа. Но мировой рынок от этого не поменялся, так как даже эти приросшие объемы добычи не покрывают потребности США в газе, им приходится его докупать.
Косвенное влияние в том, что ранее америкосы брали больше газа, чем на данный момент. Но я не думаю, что это хоть как-то воздействовало на нас с вами.
Ежели же говорить о сланцевой нефти, то ее добыча является рентабельной при стоимости 50–60 баксов за бочку.
При всем этом себестоимость сланцевой нефти на нефтеносных песках Канады 70–80 баксов за бочку. Потому саудовцы (у которых себестоимость добычи меньше 1 доллара за бочку) и ведут игру на понижение чтоб добыча сланцевой нефти была невыгодна США.
У нас тоже есть сланцевый газ, есть газогидраты. Но, беря во внимание, что в России довольно обычного природного газа, я считаю, что сланцевым газом заниматься не следует есть много экономических и экологических вопросцев.
Ведь что такое сланцевый газ? Это горизонтальное бурение, так именуемый гидроразрыв пласта, когда в землю под высочайшим давлением закачивается неограниченное количество воды с крупнозернистым песком и 500–600 наименованиями канцерогенных веществ.
Согласны ли вы с концепцией энергетической сверхдержавы и стоит ли нам применять трубопроводы как механизм давления на остальные страны? Во-1-х, мы уже не являемся энергетической сверхдержавой.
Еще годом ранее мы были фаворитами по добыче углеводородов, на нашу долю приходилось 15%, на долю США чуток больше 14%. На данный момент америкосы догнали нас по нефти и значительно перегнали по газу.
Благодаря этому они стали самодостаточны в плане ресурсообеспечения, наиболее того, они разрешили экспортировать свои углеводороды.
Ежели же говорить о возможных запретах поставок, то это тоже не вариант стоит нам уйти с рынка, там сходу покажутся остальные игроки. Концепция трубы как орудия появилась во времена газовых споров с Украиной и не имеет под собой какого-то настоящего основания.
Вспомните даже в периоды самого твердого противоборства прохладной войны СССР постоянно в отношении всех государств верно выполнял свои обязательства по поставке нефти и газа. Как, по-вашему, должен и как будет развиваться нефтегазовый сектор в нашей стране?
Объемы добычи будут зависеть от множества причин.
Ежели будут приняты новейшие предложения Минфина о увеличении НДПИ, которые практически будут означать недополучение сектором 600 млрд рублей в течение 3-х лет, это приведет к падению добычи, потому что мы просто не сможем обеспечить выполнение инвестпрограмм. На данный момент мы бурим 20 миллионов метров скважин в год, в советское время бурили 50 миллионов метров, и я считаю, что нам нужно прирастить этот показатель как минимум в два раза.
Но для этого необходимы средства.
Что будет происходить с ценами на нефть в ближайшем будущем? Будут ли они расти либо, напротив, падать и как эти процессы отразятся на гражданах РФ? Стоимость на нефть чрезвычайно подвержена хоть каким политическим либо экономическим событиям.
Я считаю, что сейчас справедливая стоимость (то есть стоимость, применимая и для продавцов, и для покупателей) около 80 баксов за бочку. На данный момент треть нефти добывается на шельфе.
Отсюда общий тренд рост себестоимости.
Иной фактор трудноизвлекаемые запасы. Тех месторождений, которые давали по 1000 тонн в сутки (этот же Самотлор), больше нет.
Размеры извлекаемых размеров месторождений, которые мы сейчас открываем,это миллион тонн (Самотлор имел 3 млрд тонн).
Отсюда снова следует, что стоимость будет расти. Разумеется, что для нас, для россиян, это в целом отлично.
Главное суметь верно и эффективно пользоваться теми преимуществами, которые у нас есть. Так либо по другому, желал бы всех успокоить что бы ни происходило с ценами на углеводородное сырье, на нашей ежедневной жизни это отразится не сильно.