— Лишь до 2020 года эти платформы вместе с новенькими в рамках текущих обязанностей должны будут воплотить порядка 100 проектов по бурению разведочного и эксплуатационного нрава, — говорит Молодцов.
На данный момент на шельфе работают 15 буровых платформ: восемь стационарных добычных (способны и бурить, и качать) и семь платформ-судов (мобильные платформы, способные бурить скважины, но не закрепляться на их — дальше нужно организовать подводную добычу либо выстроить стационарную платформу). По словам замминистра, в текущее время общее число взятых на себя компаниями лицензионных обязанностей по работе в акваториях РФ при помощи буровых платформ составляет как раз 30.
Как отметил собеседник, русские судостроительные фабрики выполняют заказы для «Газпрома» (в целом имеется 68 лицензий на шельфе), «Роснефти» (48 шельфовых лицензий, крупная часть — в Арктике), также «Лукойла» (10 лицензий, все на Каспийском море) и «Газпром нефти» (5 лицензий на шельфе, из их реализуется одна, это популярная платформа «Приразломная», она завлекала внимание Greenpeace).
О планах на новейшие платформы в «Лукойле», «Роснефти» и «Газпроме» и «Газпром нефти» поведать «Известиям» затруднились, сославшись на конфиденциальность и пока неизвестные результаты геологоразведки.
Из 7 буровых платформ-судов 5 принадлежат ООО «Газфлоту», дочерней структуре «Газпрома», еще две буровые установки находятся в принадлежности у ОАО «Арктикморнефтегазразведка» (дочка «Зарубежнефти», выполняет заказы на бурение), объяснил замдиректора Института нефти и газа РАН Василий Богоявленский. Что касается стационарных платформ, больше всего их на сахалинском шельфе (платформы «Моликпак», «Пильтун-Астохская-Б» и «Лунская-А» работают на подконтрольного «Газпрому» оператора проекта Сахалин-2 Sakhalin Energy, платформы «Беркут» и «Орлан» добывают на проекте «Роснефти» «Сахалин-1»), еще две — каспийская ЛСП-2 и D-6 на Кравцовском месторождении Балтийского моря — принадлежат «Лукойлу», крайняя — «Приразломная» в Печорском море («Газпром нефть»).
Тем более большая часть платформ именовать русскими неправильно, потому что их высшая часть имеет иностранную «начинку» (системы управления и контроля бурения), замечает Богоявленский — идет речь как о буровых, так и добычных платформах.
— К примеру, верхнее строение наикрупнейшей платформы «Беркут» на месторождении Аруктун-Даги (проект «Сахалин-1») изготовлено в Южной Корее силами Samsung Heavy Industries, платформа «Орлан» на месторождении Чайво изготовлена в Стране восходящего солнца и поставлена на основание, сделанное в Рф, платформа «Приразломная» представляет собой буровой и технический модули, срезанные со списанной в Норвегии платформы Hutton и смонтированные с основанием, сделанным на северодвинском «Севмаше», — объясняет директор Института энергетической политики Владимир Милов. — Верхние строения платформ «Лунская-А» и «Пильтун-Астохская-Б» также были изготовлены в Южной Корее, платформа «Моликпак» и совсем была переброшена на Сахалин с канадского шельфа.
По оценкам источника в «Газпроме», стройку одной платформы при стабильном финансировании занимает от 2 до 4 лет, стоимость строительства одной платформы варьируется от $0,3 до $1 миллиардов (в зависимости от заявленной мощности добычи). Огромную часть заказов на составляющие для буровых платформ получают фабрики в Южной Корее, другими словами значимая финансовая толика от заказов пойдет за предел, а низкотехнологичные составляющие создают Выборгский судостроительный завод и завод «Звезда», оба входят в Объединенную судостроительную корпорацию (ОСК). Представители заводов и ОСК не ответили на запрос «Известий».
Невозможность замещения иностранных технологий признают и в Минпромторге. Невзирая на активные деяния Минэнерго и Минпромторга в отношении замещения иностранных технологий (посреди июня главы «Роснефти», «Газпрома», НОВАТЭКа, Газпромбанка и «Совкомфлота» подписали соглашение о разработке СП по строительству и проектированию судов, буровых платформ и морской техники на базе Дальневосточного центра судостроения и судоремонта), Наша родина еще не скоро сумеет отрешиться от азиатских верфей. В отсутствие технологий и высочайшей себестоимости на замещенные технологии (их стоимость выше в среднем на 40%, говорит собеседник из Минэнерго, в Минпромторге связывают дороговизну с низкой законтрактованностью компаний) развитие всей цепочки сборки таковых платформ маловероятно в наиблежайшие пару лет, считает директор департамента металлургии и томного машиностроения Минпромторга Алексей Михеев.
По его словам, разработка российских шельфовых технологий пока не началась, хотя и предусмотрена в Федеральной мотивированной програмке «Развитие гражданской морской техники» на базе компаний ОСК.