В связи с конфликтом Рф и Белоруссии опять активировались наблюдатели, заговорившие о особенностях энергетической политики Рф. Должен сходу огласить, что обстоятельств для беспокойства ни для 1-го нашего напарника нет. Восприятие энергетической политики Рф и надлежащие комменты сильно мифологизированы.
По поводу такового рода легенд, искажающих нашу действительную позицию, считаю нужным отдать ясные и недвусмысленные объяснения. Цены и монополизм Во-1-х, наши энерго компании, в том числе наикрупнейшие компании, действующие в газовом секторе, являются общественными.
И прозрачными. Потому хоть какое действие компании постоянно соизмеряется с репутационными рисками и экономическими последствиями.
Нас нередко (не только лишь Россию, но фактически всех главных поставщиков газа) подозревают в стремлении к монополизму - в поставках углеводородного сырья, в контроле над трубопроводами, в желании получить прямой доступ к потребителям. Может быть, за склонность к монополизму некие комментаторы принимают конкретно нашу устремленность к приданию очень вероятной стойкости рынку энергоресурсов.
Не нужно забывать, что все большие игроки на энергетическом рынке, в том числе и западные, являются вертикально-интегрированными компаниями, и это нормально. Очередной миф связан с ценообразованием.
На нас повсевременно пробуют возложить ответственность за высочайший уровень цены на газ для конечного потребителя. Но стоимость определяется не только лишь не столько затратами на приобретение русского газа на границе, сколько расходами на его транспортировку и распределение.
При этом на ценe русского газа сказываются нередко завышенные представления стран-транзитеров о стоимости собственных услуг. Но эти страны являются сразу его потребителями и стремятся восполнить за счет роста стоимости транзита часть цены на потребляемый ими газ.
Необходимо также иметь в виду, что в конечную стоимость русского газа для евро потребителя врубаются налоговые и остальные платежи (акцизы на природный газ, пошлины и НДС), которые существенны, но различаются по странам в зависимости от политики регулирования, проводимой государственными правительствами.
А не считая того, в ряде государств "цепочка" поставки газа конечному потребителю необоснованно усложнена, и это является принципиальным фактором, определяющим уровень цены.
Крайнее наглядно показывается сопоставлением цен на газ для домохозяйств и большого бизнеса.
К примеру, для больших компаний в Англии, Германии и Швеции стоимость на газ приблизительно схожа.
Но для шведских домохозяйств она в три раза выше, чем для английских, а для германских домохозяйств - выше наиболее чем в два раза.
Желаю особо отметить, что мы привержены увеличению роли длительных контрактов и удовлетворены тем, что в ближайшее время эта приверженность встречает осознание на уровне органов Евросоюза, которые соглашаются с тем, что процессы преобразования рынков газа ЕС не должны приводить к опасности стабильности этих контрактов.
Равномерно приходит понимание того факта, что механизмы ценообразования на различных рынках вправду неодинаковы.
Потому ценообразование на газ будет иметь в Европе свои индивидуальности. По нашему мнению, будет изменяться и сам подход к определению цены.
Формула цены на газ обязана полностью учесть те достоинства, которые получает потребитель газа от его использования; она обязана учесть как обилие форм его использования потребителем, так и эффект от использования газа. Нефтегазовая геополитика Последующий миф состоит в том, что Наша родина типо склонна разыгрывать "карту энергетических ресурсов" для заслуги некоторых политических целей.
Да, природа не обделила нас ни нефтью, ни газом - это наше конкурентноспособное преимущество, но это и наша ответственность перед потребителями.
Оно, непременно, несет в для себя определенный потенциал способностей, в том числе и в плане построения отношений с наружным миром. Но совсем не в том смысле, чтоб закрутить вентиль, ежели нам что-то не понравится у стран-потребителей либо стран-транзитеров.
Напротив - в их бесперебойном снабжении заинтересованы сначала мы сами.
В данной связи полезно напомнить, что обладание ресурсным потенциалом связано для хоть какой страны с высочайшими рисками. Как показал опыт ХХ века, страны, владеющие таковым потенциалом, часто стают объектом политического давления и внедрения силы.
Во многом конкретно ресурсный потенциал Русского Союза стал одной из обстоятельств нападения Гитлера на СССР. Характерна по собственной откровенности и приведенная Даниэлем Ергиным в собственной книжке "Добыча" ссылка на президента Рузвельта, который в 1944 году прямо заявил британскому послу: "Персидская нефть ваша.
Нефть Ирака и Кувейта мы поделим.
Что касается нефти Саудовской Аравии, то она наша". Мир поменялся, и в этом контексте наш основной энтузиазм - экономическое сотрудничество всех вовлеченных в нефтегазовый бизнес партнеров, сотрудничество, в базе которого будет лежать взаимное доверие и рвение к формированию стабильной атмосферы и прогнозируемого политического развития.
Угроза энергетической сохранности Тем более трудно отрицать тот факт, что чрезмерная политизация газовой трудности в Европе имеет место.
И, по нашему мнению, это может усилить длительные опасности энергетической сохранности в регионе.
Самую большую делему с данной точки зрения представляют слабо обоснованные гипотезы о способности значимой географической диверсификации поставок газа в ЕС и замещения обычных видов поставок новенькими. С одной стороны, возникают прогнозы приметного сокращения в ЕС спроса на газ (через 10-20 лет), который поступает по трубопроводам из Рф, что уже на данный момент дает сигнал инвесторам проявлять наименьшую активность в разработке новейших русских месторождений и направленной на Запад транспортной инфраструктуры.
С иной стороны, есть обоснованные прогнозы, что ожидаемые революционные конфигурации в энергетической сфере не наступят быстро (и соответственно оправдаются рассчитанные ранее базисные сценарии употребления газа в ЕС, также в самой Рф). В данном случае неосуществление в последнее время масштабных финансовложений в Рф приведет, по оценкам целого ряда независящих аналитиков, к резкому недостатку газа в ЕС. Политика диверсификации поставок газа в ЕС полностью понятна. Одно дело, если б речь шла лишь о поиске других Рф поставщиков наиболее дешевенького газа в ЕС. В реальности же мы лицезреем только рвение перевоплотить сегодняшнюю взаимозависимость Рф и Евросоюза в одностороннюю зависимость Рф от поставок газа в ЕС. Сланцевый газ и ложный оптимизм В ближайшее время заговорили и о другом нюансе диверсификации - резком росте добычи сланцевого газа, который, как считают некие уважаемые наблюдатели, может составить сильную конкурентнсть газу традиционному.
Чтоб осознать, как эти опаски имеют под собой основания, необходимо посмотреть на газовый рынок в целом. Хотя глобальный экономический кризис пока не завершился, ожидается, что глобальная экономика уже в текущем году продемонстрирует достаточно высочайшие темпы роста - 3,5-4%. Приблизительно таковым же показателем будет определяться экономический рост в протяжении всего наступающего десятилетия.
Но темпы прироста употребления энергии в мире будут значительно ниже и, видимо, не превысят в среднем 2% в год.
Но ежели общий тренд развития мировой энергетики наиболее либо наименее понятен, то по срокам и количественным характеристикам консенсус у аналитиков отсутствует. 1-ое. Нет ясности, будет ли вообщем газ замещать остальные энергоресурсы, например, на европейском рынке, и ежели будет, то с какой скоростью.
По нашей оценке, в наиблежайшие годы экономика европейских государств - главных покупателей русского газа - будет расти медлительнее, чем глобальная, в пределах 1-2% в год. Соответственно, спрос на энергоресурсы в Европе может понизиться.
Ожидается также предстоящее сокращение употребления на европейском рынке нефти (начавшееся в 2006 г.). Потребление же газа будет расти, но, по всей вероятности, очень умеренными темпами.
Отметим, что в кризисном 2009 году падение добычи газа в Рф составило 12% (падение добычи "Газпромом" - на 16%), а экспорта в Европу и СНГ - на 19%. 2-ое. Нет ясности, как быстро будет возрастать потребление сжиженного природного газа (СПГ). Производители СПГ, не заключившие длительных контрактов на шаге реализации собственных проектов, попали в тяжелое положение.
Так, Катар, вложивший огромные средства в инфраструктуру поставок (в том числе мощности приемных терминалов), не может пользоваться ими в запланированных размерах ввиду отказа потребителей - основным образом из США.
Третье.
Расползаются оценки и по перспективам добычи метана из угольных пластов, также сланцевого газа.
Нужно огласить, что существует ряд чрезвычайно суровых заморочек, связанных с его добычей. От их решения будет во многом зависеть перспектива этого нетрадиционного источника газа.
И лишь время и накапливаемый опыт покажут, как обоснованны нынешние сверхоптимистические ожидания на сей счет.
4-ое. Очередной фактор неопределенности - вероятное в перспективе перевоплощение мирового рынка газа в денежный, как это вышло с рынком нефти. Этому может содействовать имеющийся излишек средств на денежных рынках.
Kак понятно, возникшее на нефтяном рынке доминирование спотовых и производных контрактов как раз и сделало его неуравновешенным. Повторение этого опыта на газовом рынке было бы чревато наиболее масштабными неприятностями, в том числе из-за большего размера негативных последствий социально-экономического нрава.
Конкретно потому мы считаем, что появившийся в итоге крайних событий разрыв меж спотовыми ценами и ценами длительных контрактов является очень тревожным фактом. Все эти причины делают неопределенность и в прогнозе динамики глобальных цен на газ.
В свою очередь, эта неопределенность порождает излишнюю политизацию развития газовых рынков, что ставит под опасность реализацию масштабных газовых проектов. А это таит в для себя опасность общей энергетической сохранности в среднесрочной и длительной перспективе.
Таковым образом, предпосылки неопределенности, появившейся на мировом рынке газа, никак не сводятся к открывшейся способности добывать газ на сланцевых месторождениях. Ну и возможность эта не оценена еще довольно строго и всесторонне.
Наша основная забота - модернизация экономики Современная конкурентоспособная индустрия и экономика в целом не могут быть не инноваторскими. Чрезвычайно нередко нас изображают консерваторами, которые желают, чтоб в мире продолжали спаливать нефть и газ как можно подольше и больше.
Желаю выделить со всей определенностью: это полностью не соответствует нашим представлениям и нашим намерениям. Наша основная забота - модернизация экономики, а не консервация обычных технологий.
Естественно, становление новейшего просит времени, в течение которого старенькое и отлично проверенное будет еще работать и работать. Но уже сейчас понятия энергоэффективность и энергосберегающие технологии в экономики Рф это не попросту слова, а управление к действию в осуществлении новейших проектов.
Топливно-энергетический комплекс - сфера, настоятельно требующая широкого внедрения самых современных технологий. Задачки, которые мы ставим в нефтегазовой отрасли по диверсификации производимой продукции, углублению переработки сырья и освоения новейших регионов, не могут быть реализованы нa прежних подходах.
По всем названным фронтам мы ведем активную работу, и уже существует целый ряд приятных удачных примеров.
Не считая этого, нужно отметить, что Наша родина готова к объединению собственного научного потенциала с способностями остальных государств ради формирования экономики грядущего, способной к наикрупнейшим технологическим прорывам.